23 апреля 2025 года в Екатеринбурге в клубе «Нирвана» состоится концерт Ника Рок-н-Ролла с группой «Трите души», а значит ожидаются путешествия по различным измерениям и реальностям под музыку, невероятно резонирующую с запредельным.

Вне жанра и даже вне какого-либо концепта, потому что психоделика того, что Ник и «Трите души» являют миру вряд ли укладывается в концепты. Она рвет крышу, шаблоны и привычные причинно-следственные связи. И это неудивительно, ведь название группа заимствовала у писателя - основоположника мистического реализма в советской литературе Юрия Мамлеева.

То, что даётся взамен давно устоявшегося, проявляется не сразу. Как будто переключается невидимый тумблер, и ускоряются все когда-то приостановленные процессы разрушения и созидания всевозможных пространств живого искусства. И уже потом, когда сценический мир гаснет и отступает, остаётся стойкое послевкусие контакта с чем-то сакральным.

Николай Кунцевич (Ник Рок-н-Ролл) - вокал тексты,
Олег Румянцев - гитара,
Азат Мухаметов - гитара
Иван Баженицкий - бас-гитара,
Дмитрий Дураков - ударные

Елизавета Солодовникова - арт-директор
При поддержке продюсерского центра Антона Тарасова

Чт, 6 февраля 18.37

23 апреля 2025 года в Екатеринбурге в клубе Нирвана состоится редкое событие концерт Ника Рок-н-Ролла с группой "Трите души", а значит ожидаются путешествия по различным измерениям и реальностям под музыку, невероятно резонирующую с запредельным. Вне жанра и даже вне какого-либо концепта, потому что психоделика того, что Ник и "Трите души" являют миру вряд ли укладывается в концепты. Она рвет крышу, шаблоны и привычные причинно-следственные связи. И это неудивительно, ведь название группа заимствовала у писателя - основоположника мистического реализма в советской литературе Юрия Мамлеева
пространстве которого происходит трансформация самых различных переживаний вплоть до тяжёлых и разрушительных в опоры и резонаторы для тех, кто их ищет. Здесь есть всё - от гнева на нерасторопных богов до сексуальной разрядки. Так любое выступление Ника трансформируется в языческую мистерию. А зритель в свою очередь превращается в сопереживающего участника и следуя за действом он также неизбежно становится другим - пластичным и воспринимающим. Да, этот театр нужен не всем, но зато те, кому он действительно необходим выходят на другой уровень осознания границ реальности.
То, что даётся взамен давно устоявшегося, проявляется не сразу. Как будто переключается невидимый тумблер, и ускоряются все когда-то приостановленные процессы разрушения и созидания всевозможных пространств живого искусства. И уже потом, когда сценический мир гаснет и отступает, остаётся стойкое послевкусие контакта с чем-то сакральным.